Подросток сам сделал себе обрезание, выбрал кумиром Саида Бурятского и изготовил взрывчатку для теракта.
- Хочу быть террористом, моджахедом, — огорошил своего приятеля Колю 14-летний паренек Виталий (здесь и далее мы не называем фамилий и мест действия, в соответствии с законом — Ред.) — парни сидели в маленькой комнатке полуразрушенного дома в деревеньке под Тверью. — Поеду в Дагестан, встречусь с боевиками, они научат меня воевать во имя Аллаха.
Рядом лежал священный Коран, у ног крутились восемь Виталиных кошек, на экране компьютера мелькали страшные кадры — российским солдатам и полицейским боевики отрезали головы. Коля отворачивался, его тошнило от увиденного.
- Как это можно смотреть?
- Они неверные, они этого заслужили, братья-мусульмане правильно делают!
Коля, которого друг давно уже называл «русской свиньей» и «русским быдло», молчал. И никому не рассказывал о том, что увидел и услышал. Никому, кроме следователей, которые вскоре задержали его друга за подготовку теракта в Твери (парень рассказал об этом лишь на допросе, после того как несостоявшегося шахида задержали — Ред.). Мальчик сам изготовил бомбу (2 килограмма в тротиловом эквиваленте), начинил ее поражающими элементами (97 саморезов) и планировал взорвать один из отделов тверской полиции. Верхом его мечтаний было убийство руководства областного МВД...
Мать как мачеха
Все началось несколько лет назад, когда Виталию было девять и умер его отец. До этого мальчик был всем на загляденье — умный, общительный, учился сплошь на 4 и 5.
- Его отец, Царствие ему небесное, один и воспитывал, — поделилась с «Комсомолкой» соседка Зинаида. — Мать, Татьяна, постоянно пила, да и сейчас трезвой ее редко увидишь. Как мужик умер — совсем за сыном перестала смотреть.
- Мы им всей деревней даже детскую одежду дарили, чтоб пареньку было в чем ходить, — вторит ей подруга Надежда. — Если бы не мать — ничего бы и не случилось, за ребенком смотреть надо.
- Хочу быть террористом, моджахедом, — огорошил своего приятеля Колю 14-летний паренек Виталий (здесь и далее мы не называем фамилий и мест действия, в соответствии с законом — Ред.) — парни сидели в маленькой комнатке полуразрушенного дома в деревеньке под Тверью. — Поеду в Дагестан, встречусь с боевиками, они научат меня воевать во имя Аллаха.
Рядом лежал священный Коран, у ног крутились восемь Виталиных кошек, на экране компьютера мелькали страшные кадры — российским солдатам и полицейским боевики отрезали головы. Коля отворачивался, его тошнило от увиденного.
- Как это можно смотреть?
- Они неверные, они этого заслужили, братья-мусульмане правильно делают!
Коля, которого друг давно уже называл «русской свиньей» и «русским быдло», молчал. И никому не рассказывал о том, что увидел и услышал. Никому, кроме следователей, которые вскоре задержали его друга за подготовку теракта в Твери (парень рассказал об этом лишь на допросе, после того как несостоявшегося шахида задержали — Ред.). Мальчик сам изготовил бомбу (2 килограмма в тротиловом эквиваленте), начинил ее поражающими элементами (97 саморезов) и планировал взорвать один из отделов тверской полиции. Верхом его мечтаний было убийство руководства областного МВД...
Мать как мачеха
Все началось несколько лет назад, когда Виталию было девять и умер его отец. До этого мальчик был всем на загляденье — умный, общительный, учился сплошь на 4 и 5.
- Его отец, Царствие ему небесное, один и воспитывал, — поделилась с «Комсомолкой» соседка Зинаида. — Мать, Татьяна, постоянно пила, да и сейчас трезвой ее редко увидишь. Как мужик умер — совсем за сыном перестала смотреть.
- Мы им всей деревней даже детскую одежду дарили, чтоб пареньку было в чем ходить, — вторит ей подруга Надежда. — Если бы не мать — ничего бы и не случилось, за ребенком смотреть надо.
После смерти отца парень замкнулся, забросил учебу, стал нелюдимым. Мать чуть не лишили родительских прав (ей пришлось ложиться в наркодиспансер и кодироваться), а Виталий полгода провел в Интернате и замкнулся еще больше.
- Отучившись семь классов, мальчик два раза оставался на второй год, по состоянию здоровья, — рассказал нам директор школы где учился мальчик. — После этого он был переведен на индивидуальное обучение. По характеру — замкнутый, друзей у него особенно нет.
Мать, в очередной раз выйдя из запоя, чувствуя вину, купила Виталию дешевенький ноутбук и модем (время от времени она работала и получала доход, плюс пенсия бабушки и пенсия по потере кормильца — Ред.). Так мальчик получил доступ в Интернет.
Весной 2012 года Виталий, в возрасте 13 лет, решил принять ислам. Матери с бабушкой объяснял — это самая добрая религия, он в Интернете об этом очень много читал.
- Он и меня уговаривал стать мусульманкой, — пьяная мать паренька, Татьяна, с трудом фокусирует на мне взгляд, пускает сигаретный дым в потолок и пытается понять, как такое могло произойти с ее сыном. — Говорит, мам, мол, примешь ислам и пить бросишь. А я ни в какую. Не хочу из христианства уходить. Но в мечеть в Твери вместе с ним пошла, ждала на улице, пока он веру менял.
О том, что Виталий, совсем еще мальчик, стал мусульманином, в деревне знали все — слухи здесь что пуля, молниеносны. «Ну стал и стал» — говорили местные, — «Наша хата с краю». Тем более, никакой агрессии паренек не проявлял, был по-прежнему тих, замкнут, вежлив. Разве что в школу совсем перестал ходить — так в деревне и это не редкость.
Естественно, селяне не знали о том, что мальчик сам себе сделал обрезание (по крайней мере так утверждает его мать), после чего попал в больницу. Ненадолго. Сбежал, не долечившись. Не знали деревенские и о том, что у них под боком этот тихий паренек собирает адскую машинку — бомбу, и планирует убить как можно больше полицейских.
- Отучившись семь классов, мальчик два раза оставался на второй год, по состоянию здоровья, — рассказал нам директор школы где учился мальчик. — После этого он был переведен на индивидуальное обучение. По характеру — замкнутый, друзей у него особенно нет.
Мать, в очередной раз выйдя из запоя, чувствуя вину, купила Виталию дешевенький ноутбук и модем (время от времени она работала и получала доход, плюс пенсия бабушки и пенсия по потере кормильца — Ред.). Так мальчик получил доступ в Интернет.
Весной 2012 года Виталий, в возрасте 13 лет, решил принять ислам. Матери с бабушкой объяснял — это самая добрая религия, он в Интернете об этом очень много читал.
- Он и меня уговаривал стать мусульманкой, — пьяная мать паренька, Татьяна, с трудом фокусирует на мне взгляд, пускает сигаретный дым в потолок и пытается понять, как такое могло произойти с ее сыном. — Говорит, мам, мол, примешь ислам и пить бросишь. А я ни в какую. Не хочу из христианства уходить. Но в мечеть в Твери вместе с ним пошла, ждала на улице, пока он веру менял.
О том, что Виталий, совсем еще мальчик, стал мусульманином, в деревне знали все — слухи здесь что пуля, молниеносны. «Ну стал и стал» — говорили местные, — «Наша хата с краю». Тем более, никакой агрессии паренек не проявлял, был по-прежнему тих, замкнут, вежлив. Разве что в школу совсем перестал ходить — так в деревне и это не редкость.
Естественно, селяне не знали о том, что мальчик сам себе сделал обрезание (по крайней мере так утверждает его мать), после чего попал в больницу. Ненадолго. Сбежал, не долечившись. Не знали деревенские и о том, что у них под боком этот тихий паренек собирает адскую машинку — бомбу, и планирует убить как можно больше полицейских.
«Откуда-ж мы знали?!»
Старенький типичный деревенский дом на пригорке, где паренек и собирал бомбу, охраняет большая дворняга — пес буквально заходится лаем, скалит пасть, пускает слюну, рвется с цепи. Такая теперь у него реакция на чужаков, которых за последние месяцы он повидал немало — оперативники ФСБ, следователи-важняки из Следственного комитета, полиция...
В дом меня пустила бабушка Виталия, Валентина Степановна, мать подростка пришла позже. Женщины нервно курят, показывают мне прихожую, кухню и комнату, где их внук и сын днями и ночами сидел за компьютером.
- Говорил — в игры играет... Откуда-ж мы знали?!
На стенах, как обои, многочисленные плакаты с ликом Христа. В серванте — Коран, возле которого пригрелась черная кошка. Рядом, на столике — бумажный макет церквушки.
- Это я сюда поставила, после того, как внука забрали, — признается бабушка.
В полицию о том, что с Виталием творится что-то неладное, что он замышляет нечто злое, опасное, сообщила его мать. Увидела, как сын экспериментирует во дворе, что-то сжигает, устраивает «дымовуху», и в голове у нее сложилось — сын делает бомбу.
- Я так и подумала, ведь по телевизору столько много говорят о терактах, а тут он, замкнутый, странный, почувствовала — что-то готовит, — признается Татьяна Михайловна. Как видим — не ошиблась.
Сообщила участковому, тот пришел к ним домой, но парень сбежал — ночь прятался в лесу. Наутро его, помимо полиции, поджидали сотрудники ФСБ.
«Сам себя взорву вместе с полицией!»
Компьютер несостоявшегося террориста изъяли. На жестком диске оперативники нашли массу материалов о том, как готовить бомбы, запалы, какие ингредиенты использовать, как и где лучше применять эти «адские машинки».
Старенький типичный деревенский дом на пригорке, где паренек и собирал бомбу, охраняет большая дворняга — пес буквально заходится лаем, скалит пасть, пускает слюну, рвется с цепи. Такая теперь у него реакция на чужаков, которых за последние месяцы он повидал немало — оперативники ФСБ, следователи-важняки из Следственного комитета, полиция...
В дом меня пустила бабушка Виталия, Валентина Степановна, мать подростка пришла позже. Женщины нервно курят, показывают мне прихожую, кухню и комнату, где их внук и сын днями и ночами сидел за компьютером.
- Говорил — в игры играет... Откуда-ж мы знали?!
На стенах, как обои, многочисленные плакаты с ликом Христа. В серванте — Коран, возле которого пригрелась черная кошка. Рядом, на столике — бумажный макет церквушки.
- Это я сюда поставила, после того, как внука забрали, — признается бабушка.
В полицию о том, что с Виталием творится что-то неладное, что он замышляет нечто злое, опасное, сообщила его мать. Увидела, как сын экспериментирует во дворе, что-то сжигает, устраивает «дымовуху», и в голове у нее сложилось — сын делает бомбу.
- Я так и подумала, ведь по телевизору столько много говорят о терактах, а тут он, замкнутый, странный, почувствовала — что-то готовит, — признается Татьяна Михайловна. Как видим — не ошиблась.
Сообщила участковому, тот пришел к ним домой, но парень сбежал — ночь прятался в лесу. Наутро его, помимо полиции, поджидали сотрудники ФСБ.
«Сам себя взорву вместе с полицией!»
Компьютер несостоявшегося террориста изъяли. На жестком диске оперативники нашли массу материалов о том, как готовить бомбы, запалы, какие ингредиенты использовать, как и где лучше применять эти «адские машинки».
Мать мальчика Татьяна сама заявила в полицию о том, что сын готовит бомбу
Масса текстов и видео с проповедями радикалов-террористов, в том числе — Саида Бурятского, которого подросток особенно уважал (напомним, именно Бурятский, он же Александр Тихомиров, был организатором взрыва «Невского экспресса» в Тверской области в ноябре 2009 года — Ред.). Масса материалов о войне, моджахедах, уже упомянутых выше зверствах на видео, где пленным отрезают головы.
Вскрылась и связь Виталия с националистом Романом, который планировал взорвать гостиницу «Первомайская» в Рязани. Оказалось, что они переписывались в одной из соцсетей, обсуждали, как делать бомбы, только вот не знали, что один — мусульманин, а другой — русский националист. Думали, что свои. Как узнали — прервали общение.
Разместил Виталий в соцсети и свое объяснение тому, почему он так взъелся на полицию. Полностью приводить его так называемое «обращение» не буду. Там он называет полицейских, да и вообще власть, «никчемными», «лживыми», «сатанинским отродьем», в целом чувствуется, что весь этот поток сознания и ненависти исходит не из уст ребенка, а продиктован всеми теми проповедями, которые он без устали черпал из Интернета.
Нашли в доме и саму бомбу, плюс массу химикатов, адреса отделов полиции в Твери, имена руководства областного МВД (все это он взял в Интернете), мобильники, симки...
- Я хотел взорвать дерево! — вот первое объяснение, которое пришло на ум школьнику.
Однако оказалось, что в планах у Виталия, которому на момент ареста было 14 лет (сейчас уже 15 — Ред.), было не только взорвать отдел полиции, но, в случае чего, и стать смертником.
- Я подкину им рюкзак с бомбой во время построения (у отдела полиции — Ред.) или сам себя взорву вместе с полицейскими, — бравировал парень перед «наседкой» (человек, подсаженный в камеру для «раскалывания» подозреваемого — Ред.), сидя в изоляторе временного содержания. — Убивая неверных, я приближу себя к Аллаху.
Масса текстов и видео с проповедями радикалов-террористов, в том числе — Саида Бурятского, которого подросток особенно уважал (напомним, именно Бурятский, он же Александр Тихомиров, был организатором взрыва «Невского экспресса» в Тверской области в ноябре 2009 года — Ред.). Масса материалов о войне, моджахедах, уже упомянутых выше зверствах на видео, где пленным отрезают головы.
Вскрылась и связь Виталия с националистом Романом, который планировал взорвать гостиницу «Первомайская» в Рязани. Оказалось, что они переписывались в одной из соцсетей, обсуждали, как делать бомбы, только вот не знали, что один — мусульманин, а другой — русский националист. Думали, что свои. Как узнали — прервали общение.
Разместил Виталий в соцсети и свое объяснение тому, почему он так взъелся на полицию. Полностью приводить его так называемое «обращение» не буду. Там он называет полицейских, да и вообще власть, «никчемными», «лживыми», «сатанинским отродьем», в целом чувствуется, что весь этот поток сознания и ненависти исходит не из уст ребенка, а продиктован всеми теми проповедями, которые он без устали черпал из Интернета.
Нашли в доме и саму бомбу, плюс массу химикатов, адреса отделов полиции в Твери, имена руководства областного МВД (все это он взял в Интернете), мобильники, симки...
- Я хотел взорвать дерево! — вот первое объяснение, которое пришло на ум школьнику.
Однако оказалось, что в планах у Виталия, которому на момент ареста было 14 лет (сейчас уже 15 — Ред.), было не только взорвать отдел полиции, но, в случае чего, и стать смертником.
- Я подкину им рюкзак с бомбой во время построения (у отдела полиции — Ред.) или сам себя взорву вместе с полицейскими, — бравировал парень перед «наседкой» (человек, подсаженный в камеру для «раскалывания» подозреваемого — Ред.), сидя в изоляторе временного содержания. — Убивая неверных, я приближу себя к Аллаху.
Позже одному из сотрудников тверской мечети, где парень и принимал ислам, дали посмотреть видеозапись допроса Виталия.
- Сказанное парнем противоречит требованиям Корана, — сделал свой вывод заместитель имама. — Во-первых, Коран не поощряет самоубийство, во-вторых — действия парня сводятся к «показухе», что так же запрещено Кораном.
Сейчас дело школьника-террориста рассматривают в суде. Врачи-психиатры уже вынесли свой вердикт — у парня не все в порядке с головой.
- Судом будет решаться вопрос о применении принудительной меры медицинского характера, — говорит пресс-секретарь Тверского областного суда Нина Туманова.
Скорее всего Виталия на пару лет поместят в психиатрическую больницу. Только вот смогут ли там «вычистить» ему голову от мыслей о терроре?
Выдержка из допроса школьника-террориста
Виталий: — Я собрал взрывчатое устройство и собирался взорвать один из отделов милиции Твери.
Оперативный сотрудник: — Зачем?
В.: — Потому, что они придерживаются закона Тагута (в мусульманстве «не законы Аллаха» — Ред.). Я слушал лекции Саида Бурятского, Сайфуллаха Губденского, Муххамеда Аргунского.
О.с.: — Ты осознавал, что собираешься совершить террористический акт?
В.: — Это не террористический акт.
О.с.: — А что это?
В.: — Это акт возмездия.
О.с.: — Когда ты собирался совершить взрыв?
В.: — После разведки, к концу июля.
- Сказанное парнем противоречит требованиям Корана, — сделал свой вывод заместитель имама. — Во-первых, Коран не поощряет самоубийство, во-вторых — действия парня сводятся к «показухе», что так же запрещено Кораном.
Сейчас дело школьника-террориста рассматривают в суде. Врачи-психиатры уже вынесли свой вердикт — у парня не все в порядке с головой.
- Судом будет решаться вопрос о применении принудительной меры медицинского характера, — говорит пресс-секретарь Тверского областного суда Нина Туманова.
Скорее всего Виталия на пару лет поместят в психиатрическую больницу. Только вот смогут ли там «вычистить» ему голову от мыслей о терроре?
Выдержка из допроса школьника-террориста
Виталий: — Я собрал взрывчатое устройство и собирался взорвать один из отделов милиции Твери.
Оперативный сотрудник: — Зачем?
В.: — Потому, что они придерживаются закона Тагута (в мусульманстве «не законы Аллаха» — Ред.). Я слушал лекции Саида Бурятского, Сайфуллаха Губденского, Муххамеда Аргунского.
О.с.: — Ты осознавал, что собираешься совершить террористический акт?
В.: — Это не террористический акт.
О.с.: — А что это?
В.: — Это акт возмездия.
О.с.: — Когда ты собирался совершить взрыв?
В.: — После разведки, к концу июля.
Отсюда
ладно, хватит о грустном, эпик фэйл с русским националистом прикоЛОЛ)))))