К сожалению, у режиссера, создавшего лучшие фильмы для детей, своих детей не было, и его жизнь совсем не была похожа на сказку, хотя фантастических поворотов в ней было предостаточно.Немногие поклонники режиссера, опоэтизировавшего славянский фольклор в кино, знают о том, что по своему происхождению он не имел ничего общего со славянской культурой. Его отец был ирландским инженером, приехавшим в начале ХХ в. в Россию по контракту для того, чтобы наладить мукомольную промышленность.
В Юрьевце у него случился роман с гречанкой Юлией Карагеоргий, и у пары родился сын Александр. Когда началась Первая мировая война, отец бросил семью и вернулся в Ирландию, а его сын остался в России и всегда считал себя русским.Фильм-сказка стал для Роу тем единственным жанром, в котором можно было бы избежать идеологической подоплеки. Свои задачи он видел совсем в другом: «В сказке никакие истины нельзя давать в виде нравоучений – этого дети не любят, – писал Роу. – Мораль в фильме глубоко спрятана в обилии приключений, неожиданностей, а иногда и просто в смешных ситуациях. Кино – искусство чрезвычайно эмоциональное, и наша задача – взволновать юного зрителя судьбой героев, заставить его кого-то полюбить, а кого-то возненавидеть…».
Сказки Роу пользовались огромным успехом не только в СССР, но и за рубежом. В США «Марья-искусница» и «Морозко» с успехом вышли в прокат, а Стивен Спилберг говорил о советском режиссере с восхищением: «Это настоящее самостоятельное культурное явление, которое никому еще повторить не удалось!».
Эти образы теперь не вышибить из архетипа.... Вросли.
Светлая память.