Далее текст автора.
Деревянные бараки строились в Архангельске в 30-х годах. Некоторые из них были признаны непригодными для проживания ещё в начале 1980-х. Вот история дома, который признавали аварийным несколько раз. За время его существования этот барак ремонтировали всего один раз, в 1962 году.
Это вход в подъезд. Нет, это не последствия наводнения. Вода тут стоит всегда. Желающие попасть себе домой прыгают по мосткам, рискуя провалиться в воду.
Мусор тут тоже никто не убирает, так как вода в некоторых местах стоит постоянно, и дворникам нужно спецоборудование для уборки. Но его нет. Этому мусору много лет.
Крысы не спешат бежать с тонущего корабля. Они спокойно бегают по бревнам, прыгают, словно белки, и совершенно не боятся людей.
Коты, в отличие от крыс, прыгать по воде не хотят и только шипят, сидя в окнах.
Дома стоят прямо в черной гнилой воде.
Жители вынуждены поднимать свои самодельные тротуары всё выше. Весной уровень воды поднимается, и дома затапливает.
Вход в подъезд.
Это коммуналки. На дворе 2015 год, но в Архангельске люди живут вот в таких вот коммуналках.
Люди не очень охотно идут на разговор. Кто-то стесняется, кто-то просто устал давать журналистам интервью. Но история у всех примерно одинаковая. Обещают — ждём — обещают — обещают — обещают... Кому-то удается добиться компенсации. Кто-то выигрывает в суде и получает новое жилье. Но большинство остается тут жить, не в силах бороться с системой.
Дорога к дому.
Здесь все затоплено. И это я приехал летом.
Весной весь район затапливает, и выглядит это вот так:
Люди вынуждены строить мостики из подручных материалов, чтобы хотя бы попасть домой. У себя в квартирах они делают специальные поддоны, на которые ставят бытовую технику, чтобы не было замыкания. И носят резиновые сапоги... Россия, XXI век.
Ещё раз: это происходит каждый год. Но почему-то местным жителям так и не удалось достучаться до властей. Можно же было придумать хоть что-нибудь? Если нет денег на нормальную канализацию, можно вырыть примитивные канавы, в конце концов. Почему люди вынуждены терпеть этот ад каждую весну?
Причиной чрезвычайной ситуации, как я понял, становится не только талая вода. Иногда просто прорывает канализацию. Страдают всё те же деревянные бараки, а также водители автомобилей, которые проваливаются в ямы на размытых дорогах.
Если же случается ураган, и Северная Двина выходит из берегов, то в зоне поражения оказываются всё те же старые деревянные дома.
Для прохода только деревянные настилы.
Идем дальше.
Невооруженным глазом видно, что дом сильно перекосило. Сложно поверить, что здесь кто-то живет...
Но свет за окошком говорит, что здесь тоже живут люди.
О массовых "сходах со свай" СМИ писали ещё в 2003 году. Бараки просто заваливаются на бок или, в лучшем случае, оседают и упираются в грунт. В таких домах обычно лопаются канализационные трубы, а бегущие с корабля крысы переселяются из подвалов в квартиры.
Это коридор жилого дома.
Черные пятна — это зловонный грибок, он поразил все стены. Иногда смотришь на потолок, и кажется, что он черный от копоти пожара. Но это грибок, который отлично себя чувствует в таких условиях.
Полы в доме идут не просто волнами: здесь перепады до метра в некоторых местах. Дом разваливается, в некоторых комнатах ломаются перегородки.
Обратите внимание на пол.
После очередной "усадки" стену в этой комнате разломило пополам, а окно просто выпало. Жильцы уехали. Уехать можно, если есть куда.
Комната счастливчиков, которых переселили.
На полу дыры, их закладывают досками.
ухня состоит из трех моек и двух стиральных машин. Санузел я не снял, там просто нет света. «Лампочки мы даже не вставляем, они сразу перегорают», — рассказывает один из жильцов.
Все рушится.
Второй этаж. Судя по коляске, здесь растут дети. Очень хочется пригласить в такой дом депутатов, которые переживают за демографию в России и не понимают, почему женщины отказываются рожать, а бегут на аборт. Многие из них готовы в таких условиях детей растить? Без отопления (надо печку растапливать), без горячей воды и элементарных удобств.
Женщина рассказывает, что два дня назад здесь обвалился потолок, и чуть не убило одного из жильцов.
Да, в таком доме живут люди.
Другой район Архангельска, очередной барак.
При входе — дрова и печка.
Обычная коммуналка.
Следующий дом.
Мэр Архангельска Виктор Павленко умело перекладывает вину за провал программы переселения из ветхого жилья на Фонд содействия реформированию ЖКХ. Мол, именно госкорпорация несёт ответственность за то, что "никто из серьёзных компаний" не берётся за строительство нового жилья для переселенцев. Павленко считает, что стоимость строительства квадратного метра жилья в Архангельске должна составлять 45-50 тыс. рублей, тогда как Фонд установил предельную цену в 36,4 тыс. руб., и ни один застройщик якобы не берётся строить дома так дёшево.
Из 1002 аварийных домов Архангельской области четверть — 249 — находятся именно в Архангельске.
На сайте "Реформа ЖКХ" можно увидеть их адреса, а заодно выяснить, что из 84,53 тыс. кв. метров аварийного жилья в городе переселены обитатели только 0,07 тыс. кв. метров, и то — до 2013 года. Это всего 16 домов (по информации сайта Фонда ЖКХ).
Ещё по 40 домам расселение отстаёт от графика более чем на 3 месяца (на самом деле — на более долгие сроки), так как переселенцы должны были переехать в новые дома ещё в 2014 году. А расселение остальных 193 домов даже не начиналось.
Тут важно учитывать, что речь идёт только о тех аварийных домах, которые признаны таковыми властями. Наверняка ещё существует сотня-другая домов, которые "забыли" отнести к ветхому жилью.
Часто можно услышать отмазку чиновников — мол, мы предлагаем варианты, но людям они не нравятся. Мне сложно представить, что надо предложить человеку, который живет с крысами в гнилом бараке, чтобы ему не понравилось.
И ещё один дом...
И ещё...
Дорога к дому. Внутри везде примерно одинаковая картина.
В этом доме живут люди!
Это Архангельск.
Жилой дом.
На строительство нового жилья для переселенцев в Архангельске было выделено 3 млрд 170 млн рублей, причём из городского бюджета — только 25,6 млн, а из областного — 917 млн. Остальные деньги город получает от Фонда содействия реформированию ЖКХ. То есть, средства, причём не свои, у мэрии есть — важно было просто правильно их распределить.
Из муниципальной программы мэрии следует, что в 2014 году должны были быть переселены 845 человек, в 2015-м — 1669 человек, в 2016 — 2207, и в 2017-м — 449. Но из данных Фонда ЖКХ мы уже знаем, что в прошлом году мэрия Архангельска расселение уже провалила.
На самом же деле переселения в нормальное жильё ждут 18-20 тыс. обитателей бараков. Эти цифры неоднократно озвучивались как местными СМИ, так и самим мэром Павленко. Так что программа, в которую включили чуть больше 5 тыс. человек до 2017 года, выглядит издевательством над теми, кто вынужден жить в нечеловеческих условиях.
На ситуацию с жильём в Архангельске обратили внимание даже депутаты Госдумы. С их подачи деятельностью мэрии заинтересовалась прокуратура. Но мэр уверенно отвечает, что всё делал правильно. В конце концов аварийное жильё аукнулось и правительству Архангельской области, которое нехотя заявило, что будет самостоятельно решать этот вопрос, а мэрию Архангельска к нему не допустит. Но зачем тогда нужны мэры?
Кстати, сын мэра Архангельска Александр Павленко работает заместителем начальника управления административно-технического контроля Департамента градостроительства...
В конце апреля в Архангельске прошёл "семинар" по ветхому жилью, его участниками стали жильцы этих самых бараков. Они договорились устроить акцию протеста против бездействия властей после майских праздников, но в итоге не решились...
Еще раз, 20 000 человек в Архангельске живут в нечеловеческих условиях, в гнилых коммуналках без удобств. Но в ближайшие годы планируется решить вопрос только 5 000 человек. Что делать остальным? Как им помочь?
Ладно, хотите, покажу вам центр Архангельска? Может быть, вы думаете, что я специально где-то на отшибе нашел три гнилых барака. Вот вам самый центр!
А это опять Сульфат.
Иногда дома сгорают.
После пожара остатки даже не убирают.
Когда дом удается расселить, и его сносят. После сноса все остается гнить дальше, мусор не убирают.
Обычные дети.
Спирта нет.
Болото есть.
Детский садик.
Надо понимать, что я все же приехал в хорошее время. Если бы я приехал сюда весной, то застал бы вот такую картину.
Или вот такую.
Дорога к храму.
Двор с красной машиной.
Похоже на фильм ужасов.
Еду дальше, район Маймакса. Женщина с дочкой набирает воду... Что-то не так... Сразу за колонкой — свалка мусора!
Все болото завалено мусором. Но людей это не смущает. Мусор тут не вывозят.
Район Маймакса (он же "Мексика" у местных) — мусорная столица Архангельска. Здесь выросло сразу несколько стихийных свалок. Местные жители не помнят, когда мусор вывозили в последний раз. При этом они платят за вывоз мусора, но он никуда не исчезает. Заниматься мусором в Маймаксе, вроде как, должна управляющая компания "Уют".
Один из дворов, расположенный посреди пяти домов, весь зарос мусором. Мусорных баков нигде поблизости нет, хотя говорят, что раньше были.
В каждом дворе — огромные свалки. Управляющая компания "Уют" просто перестала вывозить мусор.
Некоторые свалки не вывозят по полгода, другие, по словам местных жителей, 2 года не убирают!
Мне сложно поверить, что такое возможно. Но опять же, это не единичный случай. Это в каждом дворе.
Повсюду свалки.
Свалки растут и в других районах Архангельска — например, в Соломбале или на юге города, рядом с Окружным шоссе. Но там это явление пока не достигло катастрофических масштабов.
Лес завален мусором.
Отсюда
