Было еще темно. Светлана Кириллова, не включая свет, рассеянно шарила в своей черной сумке. Нащупав сквозь ткань какую-то коробочку, она подумала, что подкладка порвалась, под нее провалилась тушь. Но включив свет, Светлана заметила аккуратно распоротый шов и дырочку — такую маленькую, что та самая коробочка в нее едва пролезла. Это была не тушь — на корпусе мигал огонек, внутри оказались батарейки и сим-карта.
«Я достаю, у меня в глазах аж потемнело. Я думаю, что это за триллер вообще такой происходит со мной шпионский? У меня чуть крыша не поехала», — рассказывает Кириллова, высокая длинноволосая брюнетка в меховой жилетке.
На устройстве было написало Chip12. Оно продается как поисковое устройство для автомобиля, которое до трех раз в сутки передает на заданный номер сообщение о местонахождении объекта и помогает находить угнанные машины.
Так 32-летняя Кириллова поняла, каким образом разыскивал ее бывший возлюбленный Рустем Гаджиев (оба имени изменены), от чьих угроз, побоев и преследований она несколько месяцев назад уже во второй раз сбежала из Ульяновска в Москву — после первого побега Гаджиев нашел ее и силой привез обратно в Ульяновск. Кириллова не раз обращалась в правоохранительные органы, однако ни поступавщие ей угрозы, ни зафиксированные побои, ни выкидыш, ни испорченные тормоза в ее машине не убедили полицейских: возбуждать уголовное дело они отказались.
Поэтому 29-летний гражданин Азербайджана Гаджиев продолжает присылать Светлане угрозы в вотсапе (орфография автора):
«Я ТЕБЯ УБЬЮ
И СЫНА ТВОЕГО
И СОБАЧКУ ТВОЕГО
Всем жизни порчу».
Ульяновск. От любви к насилию
«Вот его фото. Вроде такой с виду адекватный парень», — Светлана Кириллова показывает на телефоне фотографии Гаджиева, на них миловидный кавказский юноша. Светлана и Рустем познакомились в 2014 году, влюбились, стали жить вместе. «Первые полгода все было нормально, а потом начались скандалы на почве ревности, хотя повода я не давала никакого. Первый раз он меня избил в апреле 2015-го, и потом это периодически повторялось, наверное, с интервалом в три-четыре месяца», — вспоминает она.
В полицию Светлана тогда еще не обращалась, надеясь, что все уладится, а Рустем после вспышек на некоторое время успокаивался. Затем все повторялось снова. «Скандал начинается с бытовухи, потом начинают припоминаться все предыдущие непонятки, и человек начинает распускать руки. А я же тоже там не как жертва, я тоже могу сдачи дать, но это все еще больше усугубляет. Если я начинаю как-то обороняться, дело заходит очень далеко. Пару раз он меня избивал так, что я вообще неделю не вставала. Я поняла, что он меня может просто убить. Я уже даже не сопротивлялась», — рассказывает Кириллова.
Заявление: Пара мирно встретила новый 2016 год, а уже 1 января Гаджиев, по словам Светланы, снова избил ее и разбил ее машину. После этого она впервые написала заявление в полицию.
Статус дела: Заявление было написано участковому Станиславу Просвернину из участкового пункта №10 по Заволжскому району Ульяновска. Начальник отдела полиции №4 подполковник Шамиль Хасянов уведомил Кириллову, что вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.
Москва. Слежка за сыном и похищение
Тогда же, в январе, Кириллова уехала в Москву. Оставшийся в Ульяновске Гаджиев стал преследовать ее 13-летнего сына от первого брака, подкараулив его у школы. «А мне он угрожал тем, что он его убьет, если я не вернусь, — говорит Светлана. — Он говорил: "я знаю, где твой сын, я в любой момент могу его выследить". Мне ребенок сам рассказывал, что вышел со школы, а он с медленной скоростью на машине ехал рядом, спрашивал, где мама, когда она приедет, позвони ей». После этого случая провожать и встречать мальчика из школы стал отец, с тех пор Гаджиев подростка пока больше не трогал.
Заявление: Кириллова позвонила тому же участковому, рассказав, что ее сына преследуют.
Статус дела: Ссылаясь на то, что об обращении в полицию узнают в школе и это доставит ее сыну новые неприятности, участковый отговорил ее писать заявление.
Чтобы найти работу в Москве, Светлана разместила свое резюме. «А он, предугадав мои действия, зарегистрировался там тоже, только в качестве работодателя, — говорит она. — Он для меня подходящую вакансию создал, сам же меня нашел и предложил работу, которая меня устроила». Не подозревая, что за подставной вакансией скрывается все тот же Гаджиев, она договорилась о собеседовании. За Кирилловой заехал молодой человек на машине, который должен был отвезти ее на загородную турбазу, администратором которой она собиралась устроиться. После сорокаминутной поездки водитель остановился, включил аварийные огни и вышел из машины, заперев женщину внутри.
«Я вообще не понимаю, что происходит, и тут из багажника — а это типа минивэн, Opel Zafira — выпрыгивает Гаджиев и начинает меня душить. В руках у него электрошокер. Я в состоянии вообще невменяемом. От страха просто оцепенела. И на тот момент я была беременна от него, о чем узнала только в Москве; в мои планы не входило этого ребенка оставить, и этим вечером я должна была лететь в Ульяновск. Ну, для соответствующих процедур. Чтобы он меня не убил на месте, я ему говорю, что беременна, пожалуйста, не трогай меня, не бей. Гаджиев сначала не поверил, но у меня на руках были все справки. Он посмотрел все документы, вроде как от него, по срокам посчитал. Все, говорит, едем домой в Ульяновск. Я говорю, что вообще-то сегодня на самолет должна сесть. Но меня никто не спрашивал: он меня силой привез в Ульяновск, я сидела, даже боялась дышать».
Заявление: Впервые с заявлением о похищении Светлана обратилась в правоохранительные органы только в августе — после того, как Гаджиев, по ее словам, снова напал на нее и попытался похитить.
Статус дела: Участковый по телефону сообщил Кирилловой, что не может даже допросить Гаджиева, поскольку тот находится в другом городе. После запроса адвоката «Правовой инициативы» его все же допросили в Тольятти; по словам Светланы, на допросе Рустем отрицал похищение и утверждал, что это она сама его преследует и, более того, задолжала ему крупную сумму денег.
Ульяновск. Больница и выкидыш
В Ульяновске, чтобы не травмировать родителей («они уже чего только не пережили из-за этой истории»), Светлана сказала, что они с Рустемом помирились. «И через два дня… — вспоминает она. — Ну, я уже практически смирилась с ролью жертвы, что мне придется рожать этого ребенка, что никуда я не денусь. Уже начала входить в образ. И тут у Гаджиева очередное помутнение, он на почве ревности от того, что я целых две недели жила в Москве, опять меня избил. Беременную. У меня началось кровотечение, я вызвала полицию, полиция вызвала скорую, скорая забрала меня в больницу, положила в гинекологию — у меня выкидыш. Такая история».
Заявление: Прерывание беременности, случившееся в результате избиения, считается тяжким вредом здоровью, и правоохранительные органы обязаны проводить проверку, даже если нет соответствующего заявления. Впрочем, заявление в полицию Кириллова тоже написала.
Статус дела: Несмотря на то, что в больнице осматривали и фиксировали ее состояние врачи, говорит пострадавшая, никакой реакции от полиции она так и не дождалась. Медицинская карта осталась все у того же участкового Просвернина. «Он мне ее не отдал и даже не дал сфотографировать», — возмущается Светлана.
Ульяновск-Тольятти. Избиение на трассе
Несколько месяцев после больницы, до мая, Светлана жила одна с сыном, хотя Рустем не прекращал ее преследовать: «Он караулил, в подъезде жил, сутками ночевал в машине, вахту нес». Через некоторое время Гаджиев, который, по словам девушки, владеет продающей стройматериалы фирмой, переехал в Тольятти. Одной майской ночью он вновь приехал к дому Кирилловой и та согласилась «без скандалов» поговорить с ним в машине.
«Он говорит, давай доедем до Макдоналдса, кофе возьмем. Там рядом. Поехали, в итоге я понимаю, что мы едем не за кофе, а за город. Он говорит: все, мы едем в Тольятти, я больше с тобой расставаться не могу, мы на расстоянии ругаемся, ты будешь все время рядом», — вспоминает Светлана. Она возмутилась и попыталась объяснить, что дома остался запертый сын, но Рустем не реагировал.
«Кончилось все тем, что он остановил машину, начал меня избивать, потом вытащил из машины, начал меня за волосы таскать. Успокоился через какое-то время, понял, что и ребенок дома, и у меня опять лицо все в синяках. Развернулся, поехал обратно. Привез меня домой в пять утра», — вспоминает она.
Заявление: Кириллова обратилась в полицию, где ее направили на судебно-медицинскую экспертизу. Эксперт зафиксировал кровоподтеки, синяки и ссадины под правым глазом, на скулах, на шее, плечах, предплечьях, коленях и бедрах.
Статус дела: Из ульяновского отдела полиции №2 материалы отправили в полицию Димитровграда, поскольку все произошло на трассе ближе к этому городу — бумагу подписал врио начальника ОП подполковник Рамиль Фахуртдинов. Оттуда бумаги перенаправили сначала в Елховский, а затем в Ставропольский район Самарской области. Оттуда пришел отказ в возбуждении уголовного дела, мотивированный отсутствием результатов судебно-медицинской экспертизы.
В ульяновской полиции Кириллова выяснила, что заключение просто не приобщили к направленным в другую область материалам: «Она у них лежала и пылилась в мешках. Они ее искали очень долго, я там устроила скандал, в итоге ее нашли, она у них в кабинете просто валялась в мешках».
Москва. Взлом «ВКонтакте» и интимные фото
«Гаджиев сказал, что он по-любому вернется, что опять я во всем виновата, что мне хана и я могу заказывать место на кладбище», — рассказывает Кириллова. Она снова уехала в Москву, нашла работу и перестала реагировать на потоки угроз и оскорблений, которые продолжал присылать ей бывший возлюбленный.
Она рассказывает, что тогда Гаджиев взломал ее страницу «ВКонтакте», которая была подписана выдуманным именем, и позже даже хвастался, что якобы заплатил за это хакерам 6 000 рублей. «Он думал, что найдет какие-то доказательства, что я с кем-то переписывалась и так далее. Естественно, ничего он там не нашел. Тогда он подписал эту страницу моим настоящим именем, добавил туда мои настоящие фотографии, зашел к моему сыну в друзья, добавил к себе всех его друзей. Классную руководительницу гимназии, родственников мужа — всех добавил. И потом начал выкладывать туда весь интимный архив, который у меня с ним скопился за полтора года. Он меня принуждал все эти фотографии делать в доказательство моей горячей любви к нему».
«Что я пережила тогда! у меня просто был нервный срыв конкретно. И не только у меня — у ребенка. Сами понимаете, ему звонят друзья, говорят, ничего себе мамочка. Ребенку тоже помощь психолога нужна была, конечно же. Я думала даже менять гимназию, но потом за лето как-то это все устаканилось», — говорит Светлана. Сейчас эта страница заблокирована.
Заявление: Из-за взлома и выложенных фотоснимков Кириллова написала на Гаджиева заявление по статье 137 УК (нарушение неприкосновенности частной жизни).
Статус дела: В конце июля старший следователь следственного отдела по Заволжскому району Ульяновска Ольга Кузнецова направила заявление по подследственности в СК по Краснодарскому краю, где формально зарегистрирован Рустем Гаджиев. Оттуда никакого ответа не поступало.
Москва. Нападение и испорченные тормоза
Поздним вечером 30 июля Кириллова вернулась с работы в квартиру, которую она снимала на западе Москвы. Увидев дома пустой холодильник, девушка решила съездить в магазин. Во дворе сидели на лавочке или гуляли с собаками соседи. Светлана вспоминает: «Обратно выхожу, сажусь в машину, даже не успела закрыть дверь водительскую — Рустем запрыгнул на соседнее сиденье, сразу начал меня душить, рот мне закрывать. Но я успела закричать, дверь была открыта, и соседи около подъезда услышали всю эту возню. Подбежали, думают, меня грабят, убивают, вытащили его практически за шкирку из машины. Он начал всем говорить, что у нас тут семейные разборки, это моя девушка, мы тут поругались, и я приехал мириться. Соседи сразу включают заднюю, потому что никто не хочет вмешиваться в семейные дела и так далее. Я со слезами умоляла соседей, чтобы они меня хотя бы наедине с ним не оставляли, дождались полиции».
Гаджиев ушел до приезда полиции, но когда патрульные позвонили ему на телефон, согласился приехать в ОВД «Можайский». Туда же поехала Кириллова вместе с полицейскими; в отделе она написала заявление, в котором рассказала о нападении. «Меня отпустили, сказав, что Гаджиева задержат. И что я могу спокойно ехать домой и забрать вещи. На самом деле уже через сорок минут Гаджиев стал продолжать писать мне эсэмэски с угрозами».
На следующий день Рустем написал Светлане, чтобы она не садилась за руль своей машины, потому что он перерезал тормозной шланг:
«Обещай что не будешь ездить !!!!
И не пожалеешь денег отремонтируешь !!!
Тормоза не работают так что не езжай)))»
Спустившись к машине, она обнаружила, что Гаджиев не врал. Позже, осмотрев машину, участковый написал: «На дне, ближе к задней части а/м имеется повреждение целостности гофры с находящимся в ней пучком проводов; у заднего правого колеса а/м имеется подтек (лужа) из жидкости прозрачного цвета. Возможны скрытые повреждения».
Заявление: Поняв, что повреждение тормозов вполне могло привести к ее гибели, Кириллова отправилась писать очередное заявление. К заявлению она приложила и скриншоты угроз убийством, которые продолжал присылать ей Гаджиев:
«У тебя есть последный выход делай
Клянусь я рад тебе помочь
Я тебя убью голову оторву
И убивал всегда
Это начала
Ты млн раз умрешь».
Статус дела: В начале августа участковый ОВД «Можайский» лейтенант Виталий Родюк «за отсутствием состава преступления» вынес отказ в возбуждении уголовного дела по факту угроз, нападения и перерезанных тормозов. Отказ утвердил начальник ОВД полковник Вячеслав Обойшев.
Состава статьи 116 УК (побои) участковый в действиях Гаджиева не усмотрел, поскольку «только неоднократное нанесение ударов является побоями», а состава статьи 119 УК (угроза убийством) из-за того, что «угрозу физической расправы реально никто воспринимал и не мог, так как угрозы носили словесный характер». Отказ уже обжаловала адвокат Ольга Гнездилова из «Правовой инициативы», куда Кириллова обратилась после последнего нападения.
Юрист «Правовой инициативы» Бике Гюльмагомедова замечает, что подобная реакция правоохранительных органов, которые стараются игнорировать все случаи, связанные с домашним насилием, это типичная ситуация. «Они относятся к таким эпизодам как к семейным разборкам. При этом нужно понимать, что семейные разборки могут заканчиваться так же печально, как и любые другие разборки. Эта проблема у нас прослеживается во многих делах», — говорит юрист. А безнаказанность в подобных случаях часто приводит к трагическим последствиям.
«Он абсолютно безнаказанный, и поэтому делает все, что хочет, — соглашается Светлана Кириллова. — Вот месяц я вообще не общаюсь с ним, но я ни на секунду уже не расслабляюсь, я в машину сажусь, у меня в руке газовый баллон, в сумке шокер. О том, чтобы я спокойно прошлась по улице, не задумываясь о том, что меня сейчас нападут из подворотни, вообще даже речь не идет. Я не могу себе такую роскошь позволить. Я не могу расслабиться уже совершенно. У меня на всю жизнь, видимо, это останется».
Гаджиев пишет: «Я тебя избивал, я тебя резал, я тебя износиловал, я твои фотки выкладывал, я тебя грабил, я тебя угрожал, я тебя убивал, я тебя в наручниках держал, я тебя силой всегда заставлял что-то делать! Хватит что бы посадит меня?».
Судя по волоките с заявлениями и отказам, в МВД и Следственном комитете уверены, что этого недостаточно. Кириллова вспоминает, что замначальника ОВД «Можайский», у которого она, рыдая, спрашивала, как ей дальше жить, ответил так: «Ну что я могу посоветовать? Вам надо лучше прятаться».
Отсюда
Дальше читать не стал, дохрена больно... Сначала находят ЛЮБОФ всей своей жизни из Азербайджана, а потом не знают куда деться от нее и все рассказывают о своем несчастье, сама виновата...